«Жизнь и Поэзия одно…»

Автор: В. Литвинов, искусствовед отдела редкой книги

«Жизнь и Поэзия одно…» – эта знаменитая формула В.А. Жуковского, выраженная им в стихотворении «Я Музу юную, бывало...» стала не только главным лозунгом его земного пути, но и в удивительных метаморфозах истории продолжила через многие десятилетия свой путь к потомкам.
Биография великого русского поэта Василия Андреевича Жуковского хорошо известна, а творчество досконально изучено. Со школьной скамьи мы знаем, что он был одним из основоположников романтизма и законодателем мод в русской поэзии не только первой половины XIX в., но и всего столетия.
Чуть меньше нам известно о том, что, будучи человеком невероятно широкой и восприимчивой к справедливости души, он бóльшую часть своей жизни отдал другим, или другому: неразделенной любви, сочувствию к незаслуженно униженным, помощи всем тем, кто в ней нуждался.
Кто только не испытал на себе этот удивительный дар его доброжелательности! Юный Пушкин, которому Жуковский 26 марта 1820 года подарит свой портрет с надписью: «Победителю-ученику от побежденного учителя» по случаю окончания им поэмы «Руслан и Людмила». А до этого – использование всех средств, вытекающих из близости к императорскому двору, ради смягчения участи опального поэта в Михайловском. Наконец, последние часы, проведенные возле умирающего Александра Сергеевича после злосчастной дуэли, и гневное, обличительное, на грани непозволительного вызова власти, жестокое в своей обличительности письмо одному из травителей гения всемогущему Бенкендорфу.
Его помощь ссыльным Е.А.Баратынскому и Ф.Н.Глинке, декабристам, А.И.Герцену, участие в судьбах А. В. Кольцова, М.Ю.Лермонтова, моральная и многократная материальная поддержка Н.В.Гоголя, освобождение из крепостной неволи Т.Г.Шевченко, родственников А.В.Никитенко – свидетельства верности идеалам личной добродетели и одновременно выражение его общественной позиции.
Он помогал многим, оставаясь долгое время одиноким, если не считать самого важного, преломленного сквозь судьбы названных выше людей, – преданности отечеству.
В том числе, и через непосредственное участие в его защите в рядах Московского ополчения в знаковом для России 1812 году:
«В рядах отечественной рати,
Певец, по слуху знавший бой,
Стоял я с лирой боевой
И мщенье пел для ратных братий»
В том числе, и через расширение познания его подданных в широчайшем спектре отечественной и зарубежной классики: немецкой, французской, английской, античной. Поэтическое переложение «Слова о полку Игореве», переводы из Гёте, Шиллера, Байрона, В.Скотта, Вергилия и Овидия, «Одиссеи» Гомера.
 В том числе, и через стихотворение 1833 года которое он назвал «Молитва русского народа». Последующим поколениям оно стало известно как российский гимн «Боже, Царя храни!».
Все это – немногий перечень из того, что оставлено в распоряжение потомкам Жуковским.
Своим детям он говорил так: «Помните всегда, что в тот день, когда вы родились на свет, все веселились и радовались, а вы одни плакали; помните это и живите так, чтобы в тот день, когда вы будете умирать, все плакали, а вы бы — радовались. Не забывайте и того, мои милые дети, что после любви к Богу ничто на свете не должно быть священнее любви к отечеству».
В собрании отдела редкой книги Гомельской областной универсальной библиотеки имени В.И.Ленина хранится издание: «Стихотворения В.Жуковского» в 8 томах.
Первый том, выпущенный в типографии Экспедиции заготовления Государственных бумаг в 1835 г. содержит дарственную надпись автора И.Ф.Паскевичу: «Его Светлости Князю Варшавскому Графу Паскевичу-Эриванскому от автора с …….. душевнаго…». Многоточия в приведенной фразе не случайны. К сожалению, мы можем только догадываться, какие слова были на их месте. Они не дошли до нас, их уничтожил смертельный посланник войны – осколок немецкой авиабомбы или снаряда, насквозь пронзивший страницы томика.
Еще один том – 7-й также пострадал в это время. Его обложка пробита, скорее всего, пулей, которая проделав характерное отверстие, не смогла преодолеть всей мощи сопротивления книжного блока.
По воспоминаниям старейших работников библиотеки, эвакуация ее довоенного фонда, значительную долю которого составляло фамильное книжное собрание семьи Паскевичей, проходила в июле – начале августа 1941 г. Книги, как и станки, как и другое оборудование фабрик и заводов, увозившееся из фронтовой зоны вглубь страны, считались важнейшим элементом национального достояния, которое не должно было остаться врагам. Эвакуация проходила в условиях непрекращающихся бомбежек и артобстрелов, что привело к гибели части книжного фонда уже при погрузке на станции.
Жуковский и Паскевич были лично знакомы, они состояли в переписке, так что авторское посвящение поэта фельдмаршалу выглядит вполне естественным, хотя и немного запоздалым. Слов стихотворного восхищения своими подвигами покоритель персиян и турков ждал давно. Он писал Жуковскому после заключения Туркманчайского мирного договора: «Все кончено. Поздравляю вас с миром. Жаль, что ваши струны замолкли, может быть, и мы в превосходных творениях ваших приютились бы к бессмертию, если не громкими делами, то перенесением трудов неимоверных. Право, их можно не краснея передать если не потомству, то хотя бы современникам на память». Ждал Паскевич того же и от Пушкина. В газете «Северная пчела» Ф. Булгарин выражал надежду: «Пушкин возвратился в здешнюю столицу из Арзрума. Он был на блистательном поприще побед и торжеств русского воинства, наслаждался зрелищем, любопытным для каждого, особенно русского. Многие почитатели его музы надеются, что он обогатит нашу словесность каким-нибудь произведением вдохновенным под тенью военных шатров в виду неприступных гор, на которых мощная рука Эриваньского героя водрузила знамя победы». Но  музы молчали.
Примечательно, что Пушкин и Жуковский отзовутся на иную победу Паскевича. Взятие мятежной Варшавы в 1831 году вдохновит Жуковского на «Старые песни на новый лад», а Пушкина на два стихотворения «Клеветникам России» и «Бородинскую годовщину», где Паскевича они называют продолжателем суворовской славы, посвящая ему лестные строки:
«Могучий мститель злых обид,
Кто покорил вершины Тавра,
Пред кем смирилась Эривань,
Кому суворовского лавра
Венок сплела тройная брань».
«Бородинская годовщина» вместе со стихотворением «Клеветникам России» вышла отдельной брошюрой под названием «На взятие Варшавы. Три стихотворения В. Жуковского и А. Пушкина». Брошюру со стихами Жуковский послал Паскевичу, и тот в ответном письме благодарил поэтов: «2 окт., 1831, Варшава. Прошу Вас принять мою благодарность за присланные строфы и сообщить таковую же Александру Сергеевичу Пушкину, столь много обязавшему меня двумя отличными своими сочинениями. По желанию Вашему я имел счастие передать Его Имп. Высочеству один экземпляр полученных мною стихов».
Упомянутые выше тома стихотворений Жуковского, со следами военных ран можно увидеть на выставке «Минувших лет очарованье», которая открылась в музее редкой книги областной библиотеки. Рядом с книгами – осколок и пуля времен той страшной войны.
Книжные блоки, наполненные поэзией Жуковского, приняв на себя удар смертоносного металла в августе 1941 года, погасив его разрушающую энергию, может быть спасли чью-то человеческую жизнь….
«Жизнь и Поэзия одно»….

http://goub.org/news/a-742.htmlhttp://goub.org/news/a-742.html